Японское стихосложение Японское стихосложение держится на трех основаниях: 1) на установленном чередовании ритмических колонов ("стихов"), составленных из определенного количества слогов; 2) на характерном ходе музыкальных ударений, как в самом стихе, так и в строфе; 3) на тесно связанном с этим ходом мелодическом рисунке. То или иное сочетание слогов образует то, что можно считать в японском стихосложении размером. По сути их всего два: пятисложный и семисложный. Их не очень разнообразное сочетание и порождает основный формы японской поэзии (строфы). Здесь дело не в скудном воображении японцев, а в представлениях о том, что совершенство может быть выражено только тонкостью, лаконичностью и простотой, соответственно и средства выражения этого должны быть совершенными в своей идеальной простоте. Несколько упрощая можно сказать, что эпоха Хэйан проходила под знаменем знаменитой "танка": (чередование стихов в порядке 5-7-5-7-7), Камакура - со строфой "имаё" (7-5-7-5 два раза), а Эдо - "хокку" или иначе "хайку" (5-7-5). После аристократической эпохи Хэйан её строфа "танка" (или "короткая песня") превращается исключительно в высокую поэзию, окружается ореолом особого изящества, благородства, совершенства - символом аристократизма. После военно-религиозной грубовато-натуралистической эпохи Камакура строфа "имаё" (или "новые песни") вошли в обиход куртизанок (певиц и танцовщиц) и становится поэтическим инструментом народной лирики и приоритетной формой буддийских религиозных песнопений. Перед наступлением эпохи Эдо в моду вошел особый жанр "рэнга" (стихотворная цепь), пользующийся строфой "танка". Он особенно интересен для нас, поскольку его активно использовали на поэтических турнирах, и, кроме того, практика ренга, по сути, разбила строфу "танка" на две части - на верхнее трехстишие "хокку" (5-7-5) и нижнее двустишие "агэку" (7-7), так что "хокку" стало самостоятельной строфой, отдельным стихотворением, которым самовыражалась японцы эпохи Эдо. "Рэнга" основывается на принципе "нанизывания": сначала участникам задается первая часть стихотворения в виде "хокку": 1) Белый талый снег, - Знать весна уже пришла, - Начал исчезать… Затем новый автор дает вторую часть в форме "агэку", конечного полустишия "танка": 2) "Всюду - легонький дымок, Из земли - ростки травы. Образы "весны" и "тающего снега", согласно тематическому японскому канону стоят в ближайшей связи с образами "весеннего дымка" и "побегов травы". Второй автор соединил эти образы, создав первую танку всей цепи, не внеся в нее диссонанс. Следующий поэт начинает новую, вторую танку, причем так, чтобы его "хокку" не только тематически продолжало предыдущее "агэку", но и нанизывалось на него, образуя вторую, внутренюю "танку", как бы надстраиваясь над "агэку". Он по другому прочитал образ "дымок": 3) "Хоть село давно Древним стало, - люди здесь Все ещё живут". Если позади этого трехстишья поставить предыдущее двустишье, получается вполне законченная танка. Следующий же автор просто заканчивает вторую (на самом деле уже третью) танку, связав образ "заброшенности" с "пронзительным ветром": 4) Вечер. Даже ветра звук Веет холодом сырым. И так далее ("навылет") до тех пор, пока один за другим авторы либо отказываются продолжать, либо (что гораздо хуже) - опростоволосятся. Еще пример: Здесь как на чудо глядят На серебряную монету - Глухая харчевня в горах. Басе Вот уж совсем не к месту - У парня длинный кинжал! Керай Вдруг выпрыгнет в темноте Вспугнутая лягушка Из чащи спутанных трав. Бонте Сбиравшая травы женщина Роняет из рук фонарь. Басе Поэтические конкурсы (и игры) могли быть не только в форме "рэнга", но и в тематической форме, например на тему "зоревая луна в глубине гор" и т.д. (подобный турнир состоялся на "Тайра и Минамото" - с турами, выбыванием и финалом). Наконец конкурс мог проходит в форме борьбы двух партий, который заранее пишут свою программу(кредо) и сами стихи. Затем происходит парное зачитывание стихов участников - победитель приносит своей партии "очко". Знатный устроитель турнира, или его главный гость, например император, в любой момент мог выступить за одну и за другую стороны, принеся ей, естественно, "очко". Напоминаем: рифмы в японской поэзии нет! Более того - из нее фактически вытеснена рациональная мысль, сюжетный ход (интеллектуальные стихи писались на китайском). Все направлено на одно - наглядную (пейзаж) передачу единого сверхутонченного переживания ситуации-состояния, обязательно в совершенно естественной среде (природе), причем выраженного в жесткой, выверенной традицией предельно лаконичной канонической форме. Образно выражаясь - найти внутри себя такую точку видения, чтобы в "обычной" капле росы разглядеть зажегшийся солнечный луч, превративший её на мгновение перед исчезновением в алмаз. Адекватному переводу подобная поэзия практически не поддается. Подробнее остановимся на самом важном для нас жанре хайку - строфе хокку. Хайку является одной из самых популярных традиционных форм японской поэзии, неотъемлемой частью национальной культуры, теснейшим образом связанной с духом той же чайной церемонии. Хайку (хокку) - лирическое стихотворение, отличается предельной краткостью и своеобразной поэтикой. В ней жизнь природы (и ее погода) и жизнь человека (и его настроение) слитны в нерасторжимое единство. Убрано все лишнее. Оно отсеивается, отжимается и отбрасывается; не остается ничего, что служит только для украшения. Эта чистая, простая красота, освобожденная от шелухи, пойманная на один единственный миг. Ввиду этой своей чрезвычайной краткости, хайку можно назвать "квинтэссенцией поэзии". Хайку будит мысль и чувство читателя, задает некое направление. Без активности восприятия читателя, без его предельного внимания и сосредоточенности, умения созерцать читатель и слушатель не воспримет импульса поэта, не сможет последовать за ним в его мир прекрасного. Только вместе, поэт и читатель, удар смычка и ответное дрожание струны вместе рождают музыку. Традиционно хайку - это три строчки, 5+7+5=17 слогов. Большинство хайку состоят из двух частей-предложений, 12+5 или 5+12. Разделяются эти части специальным разделительным словом. Кроме того, будучи по происхождению "начальными строфами", хайку иногда имеют "незавершенный вид" (т.е. не представляют собой грамматически законченных предложений). Так обстоит дело с *классическими японскими* хайку (хотя правило 17-ти слогов нарушал даже Басе). Что же касается переводов и "иностранных" хайку - существуют разные мнения. Следует учитывать, в частности, что "слог" японского языка - это совсем не то же самое, что "слог" русского или английского (как по длительности, так и по средней информативности); а длины строк хайку (5, 7, 12) определяются длиной и структурой среднего "поэтического предложения" в японском (но не в русском или английском). Поэтому наиболее разумным представляется следующее правило: - при переводе или написании хайку неяпонский поэт стремится передать *дух хайку* посредством правильного построения *образов* ; - имитируется трехстрочная форма хайку, но с учетом естественных шаблонов иностранного языка - например, в русских хайку может появиться привычный дольник, и по длине они обычно больше, чем 17 слогов (в то время как лучшие хайку на английском обычно короче - 12-14 слогов); - "разделительное слово" не переводится - оно заменяется знаками пунктуации (',', '...', '!', '-', ':'); - для большего приближения используется "нежесткий" синтаксис и "ослабленная" грамматика: возможно отсутствие некоторых знаков препинания (например, точки в конце), использование только строчных букв, и др. Старые мастера этого поэтического жанра считали, что стихотворение хайку должно содержать киго, или "сезонные" слова, дающие основу для будущей детальной картины, которую читатель должен создать в своем воображении. "Сезонные" слова - это слова, олицетворяющие времена года: летний зной, весенний или осенний ветер, осенний дождь. Например, вьюнок-асагао ("утренний лик"), цикада, кузнечик символизируют лето, цветы сакуры - весну и т.д. Но сезонные слова указывают не только на времена года. Асагао, например, напоминает японскому читателю об эфемерности человеческой жизни, о том, что все в этом мире преходяще, непостоянно. Ива в японской поэзии часто символизирует печаль разлуки. Основа стихотворения - словесно обрисованная деталь, которая служит отправной точкой для цепи мыслей и эмоций, воссоздающих картину в целом. Хайку напоминает набросок тушью, столь популярный и ценимый в Японии. Для примера можно рассмотреть знаменитое хайку Басё (1644-1694): Цветущее облако И вечерний звон В Асакуса или Уэно? Типичный японский пейзаж: весна, кругом бледно-розовое марево цветущих вишен. Время дня - сумерки. Солнце только что скрылось, краски тускнеют, но предметы вокруг еще различимы. На время дня в стихотворении указывает колокольный звон, его можно услышать только вечером, когда звонят колокола буддийских храмов Канэйдзи в Уэно и Сэнсодзи в Асакусе. Хайку не называет, а ПОКАЗЫВАЕТ; не объясняет, а ПЕРЕДАЕТ. Можно рассматривать каждое трехстишие как незаконченную танку: как если бы человек хотел показать свои чувства путем поэтического сравнения, но сказав первую половину танки, решил не продолжать, не разъяснять то, что и так чувствуется через данный им образ. Возможна и такая аналогия: представьте, что вы проходите у реки и видите недостроенный мост - например, он доходит лишь до середины реки; или несколько свай вбиты в дно; или просто руины - несколько каменных блоков на этом берегу, и еще пара - на том. В любом из этих случаев моста нет. Однако вы можете моментально представить себе этот мост и сказать точно, откуда и куда он ведет. Примерно так работает поэзия хайку. Используя эту аналогию, можно рассмотреть некоторые поэтические приемы, которые РЕДКО или СОВСЕМ НЕ используются в хайку (в отличие от западной поэзии). а) Эпитеты ("прекрасный", "скучный") и названия чувств и ощущений ("любовь", "одиночество", "смерть"). Все эти слова ИМЕНУЮТ, но не показывают, не передают ощущений, и потому чужды хайку. Вообще в хороших хайку не происходит никаких "отвлеченных рассуждений": это - моменты реальной жизни, переданные простыми и ясными словами. б) Метафоры и сравнения: они, как правило, дают "уже построенный мост": почти всегда явно даны две вещи, из которых одна служит для описания другой ("годы как пыль" или "алмазная пыль в ночном небе"). Эти пары сцеплены авторским произволом и в таком "выдуманном" виде даны читателю. В хайку же достигается более тонкий эффект - "построение моста" происходит в голове читателя: снежинки - пыль на носках моих сапог Пенни Хартер Здесь нет ничего неестественного - "пыль" в этом случае самая настоящая, а снежинки помогли ее увидеть... но при этом еще тянется ниточка к чему-то несказанному, возникает какой-то "другой берег"... в) Как особый тип метафор можно выделить антропоморфизм (анимизм) - это когда происходит "одушевление" неодушевленных предметов ("улыбка месяца", "злой ветер"); такие эффекты часты в западной поэзии, но в хайку их, как и метафоры/сравнения, стараются избегать. г) Поэзии хайку свойственна объективность. Басе говорил: "Узнавайте все о сосне у самой сосны, о бамбуке - у самого бамбука". Один из его учеников комментировал это так: "Поэт должен отрешиться от всех представлений, связанных с его собственным человеческим "я", и сконцентрироваться на предмете, чтобы проникнуть в его суть". Поэтому пишущий трехстишия, как и фотограф, не так часто попадает в собственный объектив; в отличие от других видов поэзии, в хайку не так часто звучит слово "я", особенно в выражениях "я чувствую", "я знаю". А если и звучит, то это все равно "взгляд со стороны": автор представляет себя как один из феноменов - элементов своей картины: усталый и больной, даже в сияньи цветущих вишен я продолжаю дрожать Акутагава Рюноскэ Приложение: по 20 хайку Басе и Исса Лучшая двадцатка Топ-хайку переводов Басё (оценщик - Семенов) * * * Бабочки полёт Будит тихую поляну В солнечном свету. * * * Старый пруд. Прыгнула в воду лягушка. Всплеск в тишине. * * * С треском лопнул кувшин: Ночью вода в нём замёрзла. Я пробудился вдруг. * * * В чарку с вином, Ласточки, не уроните, Глины комок. * * * Отцу, потерявшему сына Поник головой, - Словно весь мир опрокинут, - Под снегом бамбук. * * * Перед могильным холмом рано умершего поэта Иссё Содрогнись, о холм! Осенний ветер в поле - Мой одинокий стон. * * * Расставаясь с другом Прощальные стихи На веере хотел я написать, - В руке сломался он. * * * Один монах сказал: "Учение Дзэн, неверно понятое, наносит душам большие увечья". Я согласился с ним Стократ благородней тот, Кто не скажет при блеске молнии: "Вот она, наша жизнь!" * * * Бабочкой никогда Он уж не станет… Напрасно дрожит Червяк на осеннем ветру. * * * Покидая гостеприимный дом Из сердцевины пиона Медленно выползает пчела… О, с какой неохотой! * * * Белый волос упал. Под моим изголовьем Не смолкает сверчок. * * * Желтый лист плывет С какого берега, цикада Вдруг проснешься ты? * * * "Сперва обезьяны халат!" - Просит прачек выбить вальком Продрогший поводырь. * * * Уродливый ворон - И он прекрасен на первом снегу В зимнее утро! * * * Утка прижалась к земле. Платьем из крыльев прикрыла Голые ноги свои… * * * Новый мост Все бегут посмотреть… Как стучат деревянные подошвы По морозным доскам моста! * * * Едкая редька… И суровый, мужской Разговор с самураем. * * * Прощаясь с друзьями Уходит земля из-под ног. За лёгкий колос хватаюсь… Разлуки миг наступил. * * * На сборище поэтов Осень уже на пороге. Сердце тянется к сердцу В хижине тесной. * * * Прядка волос покойной матери Растает в руках моих, - Так горячи мои слёзы, - Белый иней волос. * * * Солнце зимнего дня. Тень моя леденеет У коня на спине. * * * На одре болезни (предсмертное) В пути я занемог. И всё бежит, кружит мой сон По выжженным полям. Лучшая двадцатка Топ-хайку переводов Кобаяси Исса (оценщик - Семенов) * * * Ап! Лягушка тощая, А ну-ка не сдавайся, - я ведь, Исса, болею за тебя! Эй, не уступай, Тощая лягушка! Исса за тебя. Исса здесь, Не проиграй, Тощая лягушка! * * * Весенний дождь -- Выброшенное письмо Улетает в рощу. * * * Едва проснулся, Позёвываю во весь рот. Кот на блядках… * * * Проливной дождь! Пустился вскачь нагишом На голой лошади. * * * Ой, не бейте муху! Руки у нее дрожат... Ноги у нее дрожат... * * * Какая чистюля, Потирает лапки муха - Пускай живёт! * * * О, до чего мне стыдно Слушать, лежа в тени Песню посадки риса! * * * Вот, вместо меня Купается ворон в первой Новогодней воде. * * * Тихо-тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи Вверх, до самых высот! * * * Ничегошеньки нет в моем доме - только прохлада и душевный покой... * * * Бабочка в саду: малыш крадется - она летит, он крадется - она летит. * * * Так кричит фазан, Будто это он открыл Первую звезду. * * * Дай мне повернуться, Посторонись, Кузнечик! * * * Воробышек-птенец, Прошу тебя, уйди, Не видишь, конь идет. * * * Ах, сливы цветы! Грязные лапки Вытер о них соловей. * * * Чужых меж нами нет! Мы все друг другу братья Под вишнями в цвету. * * * На смерть маленького сына Наша жизнь - росинка. Пусть лишь капелька росы Наша жизнь - и все же… * * * Я наказал ребенка, Но привязал его к дереву там, Где дует прохладный ветер. * * * Печальный мир! Даже когда расцветают вишни… Даже тогда… * * * Так я и знал наперед, Что они красивы, эти грибы, Убивающие людей! Мастерская команда "Саратов-Путь 2003"
Мастерская команда "Саратов-Путь 2003"
